Форум » ФанФики » Про Орочимару » Ответить
Про Орочимару
Haruno Sakura: Песенка Орочимару: полная версия! Умер, умер наш Хокаге, Скоро сгинет Казекаге, Шею вдруг свернет Райкаге, Задохнется Мизукаге, Заболеет Цучикаге – Милый Оро станет Каге! Автор умный, он решил подражать Льву Толстому. Вот что из этого вышло... «Орочимару лежал под развесистым, зеленеющим в лучах яркого весеннего солнца молодым дубом, чьи юные желуди не посмел сорвать даже веселящийся от осознания собственной прелести и значимости легкий южный ветерок, добравшийся сюда с самого юга, где знойные загорелые женщины в ожидании своих мужей – ловцов искрящегося жемчуга, покоящегося на дне теплого средиземного моря, рядом с удивительными морскими созданиями – тщетно мечтали о благословенной прохладе, мысли его были наполнены светом, он словно слился с природой, дарящей наслаждение и покой, его любовь к Родине превосходила даже самые заветные мечты вечного, нестареющего романтика, погрязшего в иной реальности, растворившегося в пучине несуществующих страстей…» Вот какой у нас Автор! Круто! А главное – Автор скромный!!! Глава пятая: Нарутимативный сюрреализм Учиха Саске мрачно бродил по темным коридорам собственного подсознания, где каждый символ, вытравленый кровью его клана в гранитных стенах вопил о нереальной, нечеловеческой ненависти к тому, кто разрушил его жизнь и вверг в вечное одиночество. Ненависти к Итачи… Учихе Итачи, его родному брату и единственному оставшемуся в живых родственнику. Ах, какой же он несчастный! Никто его не любит, никто не понимает, а ведь он – Учиха Саске, гений, мститель, красавЭц, аксакал, любимец девушек и бабушек, человек – параход или даже самый настоящий крейсер! Только вот злая судьба распорядилась так, что никто из примитивного окружения нашего востроглазого юного тормоза не понимал, как ему повезло, что есть на свете такой вот… мстительный Саске – кун. Орочимару наш Саске - кун особенно не любил. Он к нему пришел? Пришел! Осчастливил, буквально, любимым собой, а желтоглазый подонок вместо того, что бы это счастье из клана Учиха на руках носить, натравил на него противного Кабуто с наставлением «следить, что бы Саске – кун ничего не спер, они Учихи такие…». Так, из карманов юного мстителя были изъяты: три деревянные ложки с хохломской росписью, один паровой утюжок в нерабочем состоянии, четыре рулона туалетной бумаги «Антигеморрой», сдутый футбольный мяч, пояс от кимоно Орочимару, восемнадцать ситцевых носовых платков, шесть фотографий Третьего Хокаге с автографами, меч Кусанаги и мотор от стиральной машинки «Малютка». Но ничего, зато у него остались две плюшевые змейки и большой сушеный таракан, позаимствованный из – под покрытого паутиной кухонного стола! Естественно, Саске знал, что просто так в зловещем логове зловещего сеннина даже тараканы не валяются, наверняка, в нем скрыт какой – то секрет или заключена великая сила… Глубоко вздохнув, Учиха – младший вышел из тьмы, оглянулся по сторонам – все чисто – и выложил дохлое насекомое на столик, прямо перед собой. - Ты меня слышишь? – прошептал Саске. Почему – то, таракан сделал вид, что нет. - Ты меня игнорируешь! – сделал вывод Учиха и принялся концентрировать чакру в раскрытой ладони, - но я добьюсь ответа! Я узнаю, что прячет Орочимару! Саске накрыл таракана рукой и сосредоточился. В его красных от Шарингана глазах читались проницательный ум и дикая жажда мести… Никто не устоит перед подобным сочетанием! - Я даю почувствовать тебе свою силу! Учти, если будешь сопротивляться – твоя боль не сравнится даже с моей! Таракан, словно отважный советский партизан в руках Гестапо, хранил гордое молчание. Саске не мог понять – почему… Подобная стойкость и умение противостоять страху достойны уважения! Враг, который не сдается перед лицом всепожирающего пламени, смеется в глаза мучителям – больше, чем враг. Он – герой!!! Жаль, что подобные таланты растрачиваются впустую, ведь все силы уходят на службу змеиному мастеру… По лицу Учихи потекли горькие слезы. Он тоже мог стать таким – он же гений, носитель Шарингана и ненависти к Итачи, но в глубине черной, полуночной души, Саске всегда оставался трусом. Этого не изменить… Бесшумно, в комнату вкатил Кимимаро на инвалидном кресле и удивленно посмотрел на чистые, прозрачные слезы отчаяния в глазах Учихи. - Саске – кун, ты… - начал инвалид. - Нет, нет… - перебил его Саске, - это не я плачу, это дождь идет… Кимимаро поспешил согласиться (Что с психами спорить? От этого только конечности отваливаются…) и быстренько ретировался. Вернее, почти ретировался – в коридоре он едва не врезался в Кабуто. - Совсем от рук отбился! – заорал перепуганый медик, - я говорил Орочимару – саме, что тебя к креслу не привязывать, а прибивать надо!!! - Простите, Кабуто – сенсей, - смутился Кимимаро, - просто я только что увидел Саске – куна… - Тогда ладно, - мигом успокоился Кабуто, - я когда его вижу, тоже дурным становлюсь… - Это не все, - Кагуйя помолчал, подбирая слова, - он… В общем, у него галюцинации… он разговаривает с собственной рукой и утверждает, что идет дождь… - Невозможно! – отрезал очкарик, - какой дождь? Крышу только в прошлом месяце починили! - Но у него все лицо мокрое! - Это особый вид галюцинаций! Он так сильно в них верит, что они материализуются! – в ужасе, понял Кабуто. - И… Что же делать? Орочимару – сама в отпуске, не хочется его беспокоить… он так редко отдыхает… - залепетал инвалид. - Сами справимся! – медик бодро зашагал в комнату, где обитал мрачный мститель, - Саске – кун, сколько пальцев ты видишь? Правильно, один. Средний. Что это означает? Громче, Саске – кун, громче… Эй. Итачи, ты слышал, как Саске – кун твою кашу назвал?!!!... Автор берет слово. Он имеет на это право!!! Итак, дорогой читатель, ты наверняка уже понял, какой сложный человек – Учиха Итачи. Этот маленький Итачи – гид поможет тебе разобраться в данном чудесном представителе вымирающего клана! Учиха Итачи бывает четырех типов: Тип 1: Крутой Итачи Все детские травмы и проблемы – наружу. Крутой Итачи в глубине души считает, что никто его не любит и все недооценивают, поэтому постоянно стремится напомнить о себе криками «Крутой Итачи пришел! Щас Крутой Итачи надерет чью – то задницу! О, как я крут! Невероятно…». Крайне неприятный в общении субъект, но, несмотря на это, у него куча фанаток. Тип 2: Аутичный Итачи Для него, мало что имеет значение. Самое главное – не повредить драгоценного лица, ради этого Аутичный Итачи пойдет на все. Регулярно заявляет, что не вступает в бой, потому что «лишние ранения могут повредить выполнению миссии», на самом деле, попросту трясется за драгоценную мордашку с полосками.(Между прочим, полосы под глазами говорят о болезни почек...). Имеет серьезные проблемы со зрением. Тип 3: Итачи Кашеядный Итачи, который осознал всю мощь диеты и смог преодолеть банальные умственные барьеры, раскрыв тайны космоса. Все еще довольно таки агрессивен, особенно, если дело касается милой кастрюли. Тип 4: Кашеядный Итачи Умный Итачи! Четырнадцать ударов стиральной машинкой «Малютка» и попытка утопления в унитазе, даром не прошли. Нежное, доброе, глухое существо, которое можно только любить... Во всяком случае, сам он так думает, однако свою любовь тратит исключительно на кашу, чей язык научился понимать. Мечтает когда – нибудь сварить самый большой котел с кашей в мире… О себе говорит только в третьем лице. В это время, Орочимару наслаждался отпуском. Он находился в уютной маленькой камере, а его соседом являлся никто иной, как достопочтенный Четвертый Хокаге. Сеннин сладко потянулся и обратил свой змеиный взор на товарища по… месту временного жительства. Тот забился в угол, закрыл голову руками и тихо сопел. - Хорошо то как… - протянул Орочимару, - ни темного Саске – куна, ни занудного Кабуто, ни кашеядного Итачи… Нормальные условия быта, рабочая канализация, мягкая постель… Пожалуй, я здесь задержусь! - Но это же… это же… Исправительная колония, где преступников заставляют работать, что бы искупить грехи перед обществом… - неуверенно пискнул Четвертый и расплакался. Он не хотел, что бы все так вышло. Проклятый лисий пацан его подставил! Впрочем, подобного стечения обстоятельств можно было ожидать. Легендарный светловолосый укротитель Кьюби являлся патологическим неудачником. Для начала, он никогда не хотел становиться Хокаге. Работенка еще та! Целый день корпишь над бумагами, выслушиваешь жалобы и просьбы, ловишь недовольные взгляды и тухлые помидоры – и хоть бы кто спасибо сказал! Зато, стоит кому – нибудь напасть на эту замшелую деревеньку – и нате вам: «Наш Хокаге, наша гордость… Помидоры? Какие помидоры? Ах, это? Детишки шалят, глупые еще… Мы все вас любим, честно – честно… Давайте, пожертвуйте жизнью за Коноху! Что значит, не хотите? А ну пошел, бюрократ! Бей его, народ! Он работать не хочет! Что – мы его зря избрали, что ли?!!!» Четвертый поежился, вспоминая Девятихвостого. Бедное, несчастное существо, загнанное всей деревней, эти глаза, полные слез и боли… Похоже, демону не везло, прямо как самому блондину. И он его пожалел, запечатал, что бы всякие Хьюги, Учихи и Узумаки до зверюшки не добрались. По идее, Четвертый должен был быть мертв – но внезапно мир перевернулся и Хокаге оказался в одиночестве, на незнакомой дороге, голодный, растеряный и ничтожный… Что случилось потом, все уже знают. Подлый, подлый Хошигаке Кисаме! Спас его от смерти – а зачем? Естественно, что бы Четвертый испытал еще большие муки. В ходе полного разгрома Ичираку, наш любимейший Хокаге не только получил тяжелые ранения, но и был несправедлива обвинен в оскорблении инвалидов, неуважении к пенсионерам, растлении малолетних и нанесении тяжких моральных травм посетителям своей дыркой от Расенгана в левой стороне груди. Его тут же скрутили вездесущие АНБУ и доставили в тюрьму без суда и следствия. Истинные же виновники произошедшего, подло хихикали, кукукали и тыкали в неудачника пальцами... Впрочем, он бы это перенес, но главный ужас последовал за ним даже сюда... Флэшбек... Наруто пинает Йондайме. Наруто: Еще хочешь? Да? Получай! Получай! Дейдара пинает Йондайме. Дейдара: Враг инвалидов – мой враг! Кимимаро пытается задавить Йондайме инвалидным креслом. Кимимаро: Я лично против тебя ничего не имею, но и отрываться от большинства тоже не хочется. От этого потом болят ребра... И почки... И к инвалидному креслу привязать могут... Орочимару пытается вытащить голову из пробитого пола. Орочимару: Угадайте... уф... уф... кто за это заплатит... уф... уф... Я отомщу!!! Вбегает отряд специального назначения «КОРЕНЬ». Сай: Разгромили Ичираку... Светловолосый брат Сая хватается за сердце и умирает от неизвестной науке болезни. Сай: Брат умер... Плохо, наверное... Четвертый Хокаге: Наверное?... КОРЕНЬ №1: Заткнись, тварь! Это твоя вина! КОРЕНЬ №2: Давайте, грязно надругаемся над его телом! Сай: Что - что? КОРЕНЬ №2: Не волнуйся, я имел в виду твоего умершего брата. Ему уже все равно... Сай: Мне тоже все равно... КОРЕНЬ №1: Тогда начали! Йондайме, превозмогая боль, поднимается и закрывает собой тело. Четвертый Хокаге: Не смейте! Это отвратительно! Сай: Наверное... Четвертый Хокаге: Я не позволю! Хозяин Ичираку: Заберите этого извращенного преступника! Он разрушил Ичираку! Сай: Пошли, что ли... Оба КОРНЯ с ненавистью смотрят на Хокаге. Орочимару вытаскивает таки голову из пола. Орочимару: Парни, а там, куда вы его ведете, кормить будут? Сай: Наверное... Орочимару: Я с вами! КОРЕНЬ №1: Вот еще! Нужен ты нам! Орочимару: Но я – преступник S – класса, змеиный мастер Орочимару! Меня все разыскивают! КОРЕНЬ №2: Не круто... Ты старый! Орочимару: Но вы же меня не варить собираетесь! Сай: Пошли, что ли... Орочимару: Эдо Тенсей! Брат Сая восстает из мертвых и убивает КОРНЯ №1. КОРЕНЬ №2: Круто! Брат Сая убивает КОРНЯ №2. Дейдара: Коллега Кимимаро, живо рвем когти! Используя Кимимаро на кресле, как таран, Дейдара вылетает в окно. Наруто тоже убегает, не забыв прихватить с собой выручку из кассы Ичираку. Сай: Брат... Орочимару хватает Сая и Йондайме и несется в направлении тюрьмы. Орочимару: И пусть только попробуют меня не пустить! Я им покажу всю мощь змеиных техник! Йондайме растерянно принимается выть от страха. Сай: Ну и что... - Орочи... мару... – бедняжка перешел на надрывные всхлипы, - ой, ну за что? Ты... ты... - Орочимару – сама, - надменно поправил его Сеннин. - Сама! – немедленно согласился Четвертый. - Кто – сама?!!! – разъярился пенсионер, - да у меня столько баб было, до скольки ты сосчитать не сможешь! - А – а... – Йондайме задумчиво посмотрел на свои пальцы, - один... два... много... очень много...! Но причем здесь... Челюсть Орочимару с громким стуком упала на пол. Плохой у него был зубной протезист... - Ты что – считать не умеешь? – поставив зубы на место, изумленно спросил Сеннин. - А ты... умеешь? - ДА!!! Слезы в больших, выразительных глазах Желтой Молнии высохли. Нет, правда, его заинтересовал этот удивительный человек. Глубокий интеллект отражался на бледном, измученном болью лет лице, нервные тонкие пальцы явно не знакомы с тяжким трудом, точеный аристократический нос выдает одного из потеряных потомков императорской семьи... Он СЧИТАТЬ умел!!! - Я и писать могу! – рявкнул Орочимару, и, решив не связываться с дебилом, повернулся к стенке и выразительно захрапел. Четвертый Хокаге, переварив столь сложную для себя информацию, уютно устроился на грязном полу рядом с парашей – естественно, лучшее место досталось ему - и принялся считать бегущих овец. - Один... Два... Много... Очень много... Очень много и Один.... Очень много и Два... Ай... Ну неудача... Запутался... Овцы повертели копытами у виска и пошли к другому Хокаге. Хошигаке Кисаме брел по проселочной дороге – так подсказывало ему сердце. На самом деле, если бы владелец Самехады знал значение слова «проселочный», он ни за что бы не заблудился в окрестностях родного логова Акацуки. Он был лидером зловещей организации, и это грело рыбке душу, но покушать Кисаме тоже был не против. Впрочем, это все мелочи по сравнению с его грандиозными планами, которые автор раскрывать не станет. Автор еще не знает, о чем думал рыбомордый бугай, поскольку Кисаме слишком сложный для понимания герой. Короче, Хошигаке Кисаме брел. Мимо пронеслось стадо овец. - Овечки, вы куда? – кокетливо спросил последний из Акацуки. - Бе – е – е... – ответили овцы, нагадили большую кучу и унеслись прочь. - Некультурно! – решил наш герой, но преследовать животных не решился. Было в них что – то темное... Кто – то похлопал его по плечу. Кисаме был умный, поэтому оборачиваться не стал. Это наверняка был турист... Да, точно, турист! Поэтому, рыбка не попадется в его хитрые сети, а будет брести дальше, в поисках неизведанного. Еще хлопок... На этот раз, по любимой синей заднице. Однако, Кисаме был ОЧЕНЬ умный, поэтому оборачиваться не стал. Это наверняка был медведь... Да, точно, медведь! Поэтому, рыбка не попадется в его хитрые сети, а обернется, и закричит: - Знаю я, кто здесь турист, а кто – завтрак туриста!!! Бва – ха – ха!!! А медведь ему ответит: - Ты умный, я тебя есть не буду! – и падет замертво. А Кисаме его съест... Сырым съест... Как же он хотел кушать! Или, это не медведь, а паровоз... С партией жирных машинистов... Или «Титаник», который везет за веревочку Лео ди Каприо и приветливо так предлагает Кисаме ночь с собой... Нет, какая ночь? Любовь – любовью, а на пустой желудок даже Дейдара его не возбуждал... Какой Дейдара? Тоже мне, сексуальная фантазия! Он же – синий Дон – Жуан, нужны ему инвалиды... А где Дейдара ручки закопал? Вкусные ручки... Ням... ням... Ням... - Я оборачиваюсь! – предупредил Кисаме и замер на миг, затем совершив обманный маневр, - АГА! Попался!!! Ме... ме... Медведь! - Ням! – сказал фиолетовый плюшевый мишка и расплакался, - мою семью убил Гринпис и сделал из мамы – шапку, из папы – шубку, - а из сестренки... - Продолжай! – в глазах Кисаме светился искренний интерес. - А сестренку он забраковал! Р – р – р – р! Разорву!!! Превратившись в большой волосатый параход с тысячью жирненьких туристов, каждый из которых готов был скушать Кисаме за его порочные мысли, псевдо – медведь кинулся на нашу любимую рыбку... Орочимару скучал в компании достопочтенного Четвертого Хокаге. Трудно было найти более гадкого собеседника – блондин от каждого подозрительного – на его взгляд – заявления – забивался в вонючий уголок рядом с любимой парашей и принимался горько, жалобно реветь. Делал он это так, что даже увитое змеями сердце Сеннина начинало болеть, Орочимару пытался успокоить соседа по камере, что приводило еще к худшим последствиям. - Э – э... Иондайме, - пенсионер придал своему хриплому голосу необычайную нежность, - ну что ты здесь лежишь? Смотри, здесь еще три места окола окна, прицепился ты к этой параше! Это же камера для четверых, а нас только двое. «Да, - грустно подумал Четвертый, - все остальные высосали себе спинной мозг от страха, что будут в одном помещении с НИМ... А я не смог! Я такой трус...» - Ну слушай, - Орочимару нервно отбивал обутой в дырявый носок ногой нехитрый ритм песенки про Каге, - ну что я тебе сделал, Что ты хнычешь, как дитя? Йондайме знал, что уже никогда не заснет, и будет ходить с черными кругами вокрук глаз, и брови у него повылезут... Почему – то, в этом он был уверен даже больше, чем Итачи – в полезности любимой каши. Хокаге ведь верил Орочимару... Но тот его предал! Воспользовался его беззащитным телом, усыпив разговорами о том, что умеет считать и писать. «Тоже мне – гений! – возмущался оскорбленный блондин, - никто не может одновременно делать и то, и другое!» Ему вот, что бы овладеть нехилой способностью считать до... Очень Много Плюс... потребовалось три года. И это – рекорд, даже Дзирайя – сама его не превзошел! Лживый змей пытался вновь обвести его вокруг пальца – но наш Хокаге, если его семь раз обмануть, на восьмой уже не попадался! Его бедная задница безумно болела. На самом деле, мстительный Сеннин всего лишь припомнил блондину случай в Ичираку и как следует пнул... Но Четвертый этого не знал, поскольку спал сном жареного младенца. А когда проснулся... Ну что этот тупенький симпатяшка мог еще подумать?!!! Терпение Орочимару лопнуло. Эти голубые глаза, без устали наполнялись слезами, красивое лицо перекашивалось в гримасе неземного страдания... Он ринулся к Желтой Молнии и схватил того за отвороты красного плаща: - Че я те сделал, а? Орочимару в гневе был настолько страшен, что Йондайме попросту потерял сознание. Не имея возможности сдержать себя, Сеннин вышиб решетчатую дверь и бодрым шагом направился... погулять. Охрана даже не пыталась его задержать – своя жизнь всегда дороже, а ужаснее Змеиного Мастера в плохом расположении духа мог быть лишь один человек. Его имя... - Кабуто! – Учиха Саске стиснул зубы, ища пути к отступлению. Их не было – медик оказался отличным стратегом. Тридцатисантиметровая игла на громадном шприце зловеще блеснула... Шансов у юного страдальца не оставалось... Сперва, по ложному обвинению в «принижении достоинств прекрасной каши», его избил Итачи. Бил истребитель клана Учиха долго, беспощадно и больно... Саске теперь передвигался на костылях, но это был пустяк по сравнению с тем, что ему устроило подлое очкастое чудище. - Сас – ске – кун! – Кабуто отлично шипел, не хуже, чем Орочимару в момент душевных тревог, - это же первая медицинская помощь! «Пятнадцатая за день, - мрачно подумал Учиха, - я теперь до конца жизни на животе спать буду... Если выживу...» В отсутствие чудесного, очаровательного, прекрасного, добрейшего, нежнейшего Орочимару – тысяча раз самы, Якуши Кабуто из затюканого мальчика – на – побегушках, - превращался в тирана. В это моменты, его побаивалась даже Бакемунья, стараясь не подвернуться под горячую руку со скальпелем. - Орочимару – сама! – взвыл Саске, - где вы?!!! - Он в отпуске, - ответил медик и очки его зловеще блеснули, - не стоит прерывать отдых мастера... Он заслужил шанс повеселиться!!! А ты заслужил... – он чуть помедлил, что – бы слова произвели нужный эффект и внезапно улыбнулся, - Ты заслужил постельный режим. - Правда? – обрадовался Учиха, - и никаких уколов? - Я пошутил! – в мгновение ока, Кабуто зашел к нему в тыл. Сверкнула страшная игла... и Учиха Саске завопил от нестерпимой боли. В углу, съежившись от страха и прижимая к себе кастрюлю, плакал Итачи. Даже ему было не по себе... Кто – то где – то далеко... - Му! - Не дайте ему выбраться! - Му! - Да не ему! Этот пусть катится... - Му! - Эй, не подходи ко мне!!! - Караул! Он приближается! - Му! - Не подпускайте его ко мне! Спасайтесь! - Му! - Бва – ха – ха! Я свободен! Теперь я отомщу вам всем! - Му! - А ты вообще кто? - Му! У Саске – куна началась жуткая гангрена правой ноги. Выход был один – ампутировать поврежденную страшной болезнью конечность. Во всяком случае, так утверждал особо умный Кабуто. Несмотря на отчаянные заверения Учихи, что нога черная, потому что он пролил на себя флакончик с лаком для ногтей, принадлежащим Итачи, жажда очкастого провести хирургическое вмешательство была настолько сильна, что юный тормоз из бочки лежал, привязаный к грязному, окровавленному столу для операций и молился всем богам, которых мог вспомнить. - Не поможет, - ехидно заметил Кабуто, начищающий верный скальпель до зеркального блеска, - нужна срочная ампутация! Иначе – ты погибнешь в муках, а Орочимару – сама расстроится... Он так хочет твое тело! - Без ноги – не захочет! Кому я безногий нужен? – Учиха перешел на визг. - Я бы тебе сказал, - медик вздохнул, - но еще не время... Время для, - очки эффектно блеснули, зловещая улыбка растянулась от уха до уха, - для спасения твоего прекрасного тела от страшной болезни! Бва – ха – ха! - Наруто! – Саске орал так, что несколько стеклянных колб с образцами разбились, - Наруто! Любовь моя!!! Спаси меня!!! Наруто!!! Кабуто заинтересовано посмотрел на носителя Шарингана и отложил скальпель. Усталая Бакемунья вошла в операционную и радостно принялась пожирать выпавшие из разбитых банок органы. - Это – члены АНБУ, - очкарик погрозил собачке пальцем, - смотри, отравишься. Думаешь, они часто мылись? - Меня сейчас стошнит, - простонал Учиха, - психи! Вы все – безбашенные психи! - А ты – закомплексованый тормоз, - Кабуто подсел к страдальцу поближе, - Давай заключим договор. - Все, что угодно! – Саске действительно был готов на все... или почти на все. Он съест все члены АНБУ, переспит с Бакемуньей, поцелует Итачи в кашу... Неожиданно, очкарик покраснел и смущенно прошептал: - А ты это... Гей? Ну, это, Наруто тебя... - Да... – Учиха тоже покраснел. - А как? – в глазах Кабуто светился нездоровый интерес, - Ну это... Как это бывает... Между мужчинами... - Так это... - Саске вздохнул и принялся рассказывать подробности своей интимной жизни. Стыдно, конечно, но это был его единственный шанс на спасение. Бакемунья, забыв про члены АНБУ, тоже заинтересовано слушала. Саске стал пунцовым, однако боялся прерваться даже на минуту. Ему предстояла длинная ночь... В это время, наша рыбка, наш Кисаме, медленно приходил в сознание. Ему слышались два странных голоса... - Суши! - Не буду я из него суши делать! У него вид дебильный... - Тогда, может его продать... - Как секс – раба? Да кто на него польстится? - Как суши! - Суши, суши... – пробурчал недовольный Кисаме, - сами суши! Я – преступник S – класса из деревни... - Сразу видно, что не из города! – довольно отметил один из голосов, - грибник! - Кто – грибник? – не понял последний из Акацуки. - Так у тебя же с собой целое лукошко! Красивые грибы, блестящие... Ни о каких грибах, Кисаме знать не знал. Хошигаке вообще не помнил, что с ним случилось и где он раздобыл лукошко. С трудом, рыбка разлепил синие веки и тут же завопил от ужаса – на него смотрело страшное чудовище, словно пришедшее из ночных кошмаров параноика. Бездна безумия и безнадеги... И он завопил, думая, что конец близок... - Жестокий ты, Наруто, - второй голос был пронизан сочуствием, - нельзя же так сразу... - Заткнись, лисятина! Я ничего особенного не сделал – просто зеркало к его лицу поднес, хотел поймать последнее дыхание... - Я об этом и говорю... - Суши, суши... – Узумаки Наруто кинул в рот один грибочек и прожевал его, - да кому ты нужен? Никому не нужен... Ик... Я подросток с трудным детством... Ик... Я никому... Ик... Не... Ик... Не нужен... Ты брат мне! - Я – лиса за печатью! – надрывался девятихвостый в желудке мальчика, - Где ты, где, мое счастье? Кисаме перестал вопить и тоже потянулся к лукошку...
Ответов - 2
Haruno Sakura: Орочимару раздобыл клетки Третьего Хокаге и принялся искать добровольцев для опытов по их внедрению. Единственным, кто пришел и согласился, оказался Третий Хокаге…Круто! Сюжет для очередного фанфика... Автор обкуреный, и не совсем трезвый. Почему почти все, кто пишет про Зецу (Тсецу\Тзетсу\Тзецу\и т.д), упоминают о том, что он вечно за кем то следит? Ага, а Итачи Шаринганы таращит и Какашей катанами тыкает, Кисаме Самехаду бинтует, а Дейдара глину жрет и птичек лепит? Будем исправлять подобные несправедливости – пусть Учиха кушает кашу, Зецу активно шепелявит, а Дейдара... Хе-хе... Инвалидов спасает!!! Ручки-то – тю-тю... Это был предупредительный выстрел в голову... После первого дня работы в опергруппе Глава четвертая: Цели и методы. Ку – ку – ку! (злобный смех Орочимару, Автор не шутит и не забывает писать себя с большой буквы.) Кимимаро: Кукушка – кукушка, сколько мне жить осталось? Орочимару: Ку – ку… Кимимаро: О, нет! Я еще не понял, к чему стремлюсь… Куда иду… Орочимару: Ку – ку – ку… Кимимаро: Хм, не так уж и плохо, я еще успею… Орочимару: Ку – ку – ку – ку – ку… Кимимаро: Так много времени… Интересно, это дни, месяцы, годы или десятилетия? Кабуто: Минуты! А ну, прекрати смешить Орочимару – саму! Орочимару: Ку… Три года назад... Плавно ступая по бетонному полу, Третий Хокаге приближался к своей цели. Присмотритесь к нему повнимательнее – шляпа набекрень, сандалии начищены почти до зеркального блеска, во рту, вместо обычной трубки – роза, белая, как кожа его любимого ученика, а запах одеколона «ШИПР» сражает все живое наповал… Те, кто имел счастье знать Третьего лишь по слухам и домыслам, крутили пальцем у виска, и лишь избранные знали – самый горячий мачо в деревне Листа собрался на охоту! Лихо закрутив козлиную бородку и причмокнув от осознания собственной неотразимости, Третий Хокаге постучал в неприметную дверь. - Кто там? – резкий женский голос раздался не сразу, а после оглушительного треска и чьих – то стонов. - Это я, Цунаде! – эротично прохрипел старейшина и закашлялся, подавившись розой. - Профессор? – Цунаде распахнула дверь и предстала перед стариком в тонюсенькой ночной рубашке и роскошных шерстяных панталонах, - чем могу служить? - Впусти – потом скажу, - подмигнул ей Хокаге и, не дожидаясь ответа, прошмыгнул в комнату. Внутри царил жуткий беспорядок. Повсюду валялись коробки из - под обуви, сумочки и, кажется, почти все содержимое одежного шкафа хозяйки, из шкафа же доносилось чье – то тихое кукуканье, но Третий пришел не на инспекцию, поэтому предпочел сразу перейти к делу. - Цунаде, ты горячая девушка! Роди мне сына! – Хокаге подплыл к ней и попытался обнять за талию, но Цунаде – недаром, что сеннин – ловко увернулась и успела поставить Третьему подножку. Он растянулся на полу, от неожиданности проглотив несчастную розу. Кукуканье стало громче. - Прекратите шутить! – резко произнесла хозяйка дома и фыркнула, - я не в том возрасте, что бы рожать! К тому же… Третий Хокаге, к этому времени прожевавший цветок, перебил ее: - Считаешь, что я недостаточно хорош для тебя? - Я не об этом! – Цунаде нахмурилась, - никогда не судила о людях по внешности! - А зря, - грустно протянул старик, - иначе уже была бы моей… Я горяч и страстен, как эта роза… Выковырять розу, ему, однако, не удалось, и герой – любовник решил сменить тактику: - Никто меня не любит! Я так одинок… Пожалей меня, Цунаде – сама! Я сексу хочу… - по лицу Хокаге катились крупные слезы, - пожалуйста, поверь… - Я вам верю, - Цунаде опасливо обернулась, ища путь к спасению. К несчастью, единственный выход перекрыл любвеобильный старец, - но у меня нет права… э – э… дарить вам свою любовь… Вы… э – э – э… Слишком хороши для такой распутницы, как я… - Распутницы, - Хокаге облизнулся, отчего подглядывающий в окно Дзирайя упал в обморок, - так ты распутная девка… Хи – хи – хи… Докажи! Крррасотка! Третий Хокаге надвигался на нее, раскинув руки. Дзирайя, только что пришедший в себя, сорвался с подоконника и полетел вниз… с восьмого этажа… Цунаде пятилась, пока не уперлась в яростно кукукающий шкаф. Ее осенило, и бедная жертва сексуальных домогательств распахнула дверцу… - Ку – ку? – не понял Орочимару, вывалившийся из шкафа в одних семейных трусах с рисунком в виде змеек, играющих в футбол. Судьба воистину была к нему несправедлива! После бурной попойки с Дзирайей и не менее бурной ночи с Цунаде, он хотел одного – мирно отдохнуть на мягкой кровати. Поди, не молод, скоро шестой десяток разменяет… Так нет! Пьяный Дзирайя стучал в окно и показывал неприличные жесты, Цунаде битый час жаловалась на ревматизм, а когда выдохлась, то сообщила ему пренеприятнейшую новость – спать он будет в шкафу. На законный вопрос Орочимару – «почему это, ведь он старый больной человек с кучей комплексов и язвой желудка», дама изрекла, что «нечего было становиться преступником S – класса, и вообще, ей глубоко стыдно за прошедшую ночь, это все сакэ, она хотела отомстить Дзирайе, у Орочимару дебильный вид во сне и он так и не научился красить глаза…». Короче, захотелось бабульке вспомнить молодость, когда юный черноволосый фрик прятался в доме ее прадеда – Первого Хокаге – под проминающейся от малейшего движения пружинной кроватью и клял имеющего секс с Цунаде «поганого наглого извращенца» Дзирайю за избыточный вес… Что делать – официально, данная леди была девушкой Лягушачьего мастера, который славился не только страстью к обнаженным блондинкам, но и крайней вспыльчивостью… Выглядело это примерно так: Орочимару: Да, Цунаде… О, моя улиточка… Дзирайя: Тук – тук! Кто пришел? Пришел Дзирайя, и сейчас он прыгнет прямо на свою девочку… Цунаде: Слезь с меня, грязный змий! Пшел под кровать, живо! Орочимару: Почему не наоборот? Я же такой субтильный, этот жаборотый медведь с бородавкой меня раздавит! Дзирайя: Почему ты не открываешь? Что – то случилось? Сейчас я высажу дверь… Цунаде: Нет, мой головастик, все в порядке! (шепотом) Падла языкастая! Если не полезешь – скажу Дзирайе, что ты меня изнасиловал! Орочимару: Кто кого еще насиловал… Ладно, ладно, уже ползу… Цунаде бежит к двери и распахивает ее. Дзирайя сгребает ее в объятья и швыряет на кровать. Орочимару: Ух! А она ведь не пушинка… Дзирайя: Сейчас твой Дзирайя наскочит на тебя, и мы займемся… Хи – хи… Орочимару: Занимайтесь, чем хотите, только не прыгайте на матраце, как на батуте… Нет, Дзирайя, ты что – правда хочешь на нее напрыгнуть? Скажи, что пошутил… Дзирайя: Кто это там шипит? Цунаде: Это тебе кажется, переобщался о Орочимару, наверное… Дзирайя: От этого длинного глиста одни проблемы! Ведет себя, как натурал, но мы то знаем о его порочной связи с Третьим Хокаге… Орочимару: !!! Цунаде: Хи – хи – хи! Дзирайя с разбега прыгает на Цунаде, Орочимару вдавливает в пол. Орочимару: Сан Джуу Ра Шу Мон! Как обычно, его голова погружается в пол. Цунаде, оседлав Дзирайю, изображает дикую наездницу – амазонку. Орочимару: Ку… Бва – ха – ха… Классное у меня дзюцу… Теперь, по крайней мере, я их не слышу… Какой я неудачник… И что там за порочная связь с Третим?!... Орочимару был уверен, что утро вознаградит его, по меньшей мере, чашкой кофе и нежным поцелуем в щечку… Реальность твердила обратное, демонстрируя медленно расплывающееся в пошлой улыбке лицо Третьего Хокаге. Змеиный мастер неотвратимо погружался на последний круг преисподней, однако даже смертоносное пламя костров чистилища казалось лучшей перспективой, нежели старый похотливый козел, страдающий нарциссизмом. - Орочимару, - шептал Третий, нервно теребя пальцы, - так давно не виделись… Я знал, что ты вернешься, соскучишься по моим ласкам… С необычайным достоинством, сеннин подтянул сползающие трусы на уровень груди и косо зыркнул на Цунаде. Та лишь пожала плечами и уставилась в окно. …Дзирайя, после падения, переломавший себе руки и ноги, матерными словами вспоминал никогда – не – сдающегося Узумаки Наруто, и, цепляясь за малочисленные выступы в стенах, полз наверх. Зачем? Ну как же, он хоть и не может уже лет десять, но хочет… А трусы Орочимару возбуждали его куда больше, чем покрытая целлюлитом попка старушки Цунаде… - Я – натурал, - отрезал змеиный мастер и показал Хокаге неприличный жест, - спроси у Цунаде! - Он натурал! – подтвердила Цунаде, - он НАТУРАЛЬНО способен лишь на один непродолжительный поцелуй, все остальное – с доппингом! Зато доппинг – с НАТУРАЛЬНЫМИ ингридиентами! Третий не слушал. Он не мог поверить собственным глазам! Его нестареющая любовь, его змеиный десерт, его языкастый мальчик, а так же недорогая рабочая сила и неиссякаемый поток отборного японского мата, стоял перед ним. Годы не сильно потрепали Орочимару, он был бледен, как, простите, портошная вошь, отлично сложен и дико зол… Злой Орочимару – еще прекраснее, чем, ну скажем, радостный Орочимару, потому что рот до ушей хоть малость не достает. Столько лет прошло, а Хокаге все еще возбуждался даже просто вспоминая бывшего ученика, грозящегося подать на него в суд за развращение малолетних. Такой забавный… Вечно забывал, что Хокаге – и есть суд! - Орочимару – кун… - желтые руки в пигментных пятнах тянулись к бедняжке, - иди же в мои крепкие объятья… - А не @*% $@%* пошел бы ты @#@$%,иди @# #$@#! Ты, ##@$^ *^%%@ $#@%, сын @$^# и #@%$^$@!!! – продемонстрировал сеннин знание народных выражений. - Так глубоко? – Третий подмигнул ученику, - ну ты и развратник… - Цунаде, убери его от меня! – пригрозил подруге Орочимару, делая шаг назад, - ради нашей нерожденной любви… - Сам убирай, - она фыркнула и скрестила руки на груди, - он тебя хочет, а не меня! Забирай своего вновь – найденного и топай к нему домой… У меня не притон для геронтофилов! - Цунаде… Воспользовавшись секундной заминкой ученика, Третий Хокаге буквально повис на нем, прижимаясь всем телом. - Я щас блевану! – предупредил сеннин. - В тебе все прекрасно, даже ЭТО! – успокоил его Хокаге. Цунаде сглотнула и крепче сжала кулаки. Нет, Орочимару ей было не жаль, а вот персидский ковер китайского производства – очень даже. Если Орочимару выполнит свою угрозу, это влетит ей в копеечку. … Дзирайя дополз до восьмого этажа и заглянул в окно. Потом, разжав пальцы, он бросился вниз, теперь уже по доброй воле… - Старый крокодил! – Орочимару пнул Хокаге под колено. Раздался противный хруст. Третий припал на пол, но ногу ученика не выпустил. Цунаде пыталась каблуком туфли раздавить старику пальцы левой руки, в то время, как правой ее учитель совершал какое – то невероятное, извращенное дзюцу. - Я умею терпеть боль! – Третий Хокаге дерзко вскинул голову и посмотрел в глаза Дзирайи. Тот почему – то сиганул вниз… - ради любви я… готов даже умереть… - Не проблема! – Орочимару резко повеселел, - совсем не сложно! - А потом, ты будешь совершать с моим трупом разные непотребства, - добавил Хокаге и довольно хрюкнул, - а я стану призраком и буду на все это смотреть! - Дрянь какая! – завопила Цунаде, и метким ударом в челюсть уложила Орочимару в нокаут. - Моя куколка! Умница Цунаде! – Третий, наконец, завершил Дзюцу. Раздался гром, сверкнула молния, завопил сломавший позвоночник Дзирайя… а Третий Хокаге превратился в Третьего Хокаге… Не выдержав подобного ужаса, Цунаде упала в обморок… прямо на Орочимару… - Два голубка вместо одного! – Третий подло захихикал и принялся раздеваться, - обожаю, когда они не сопротивляются… - Смотри, он дышит… Вот кретин! - Что будем делать? - Принесем его в жертву Акацуки! - А кто такие Акацуки? - Понятия не имею… Но идея – то крутая! - Ты прав, детеныш! - Еще бы, тупая лисятина! Орочимару открыл один глаз. Второй не открывался ни при каких усилиях. Над ним склонился мальчик с взъерошеными желтыми волосами и наглой физиономией. Увидев, что сеннин очнулся, пацан недовольно пробурчал: - Весь кайф поломал… И зачем я тебя вытащил? - Вытащил? – Орочимару испуганно скосил глаз – слава змеям, трусы были на месте. Прокрутив в памяти все события сегодняшнего дня, он рискнул спросить: - А старик… Куда делся старик? - Третий что ли? Его нашли на полу, похоже, он пытался стащить с тебя бабульку Цунаде, но надорвался и чуть не умер! Сеннин мысленно вознес хвалу неумеренному аппетиту Цунаде и умудрился принять сидячее положение. Дико болело лицо, но в основном он чувствовал себя неплохо. Только почему глаз не открывается? - Я тебе фингал поставил, пока тащил! – не дожидаясь вопроса, гордо произнес мальчишка, - нечего было разлеживаться! - Угу, - Орочимару потер виски и тяжело вздохнул. Он – во вражеской деревне, в одних трусах, с подбитым глазом и абсолютно без понятия, что делать дальше. Мальчишка смеялся, из чего сеннин сделал вывод, что видок у него еще тот… - Ты вообще кто? – лицо подростка казалась таким знакомым… Где же он его встречал раньше? - А ты кто? Нет, не говори, я знаю, – мальчик подмигнул ему, - ты – змеиный мастер Орочимару, похитивший Саске для своих грязных дел. Ты суперкрутой и фактически бессмертный, а еще у тебя длиннющий язык и поганое чувство юмора… - Но – но, - Орочимару погрозил наглецу тонким белым пальцем, - не хами – целее будешь. - Ой, напугал! Старый бледный глист! Вот когда я стану Хокаге… - Ты хочешь стать Хокаге? ТРЕТЬИМ ХОКАГЕ? – сеннин схватился за голову и истерически расхохотался, - тогда я понял! Тебе тоже нужно мое тело! Мое прекрасное тело! Поэтому ты меня и спас… Что – бы изнасиловать самостоятельно! - Но… Я… - пацан явно был растерян, - про чем здесь профессор? - Ха – ха – ха! А мне плевать! Давай, пользуйся моей беззащитностью! Ну почему я так сексуален? О – о – о – о… Ку – ку – ку… Орочимару вскочил и в приступе ярости принялся стаскивать с себя трусы. Перепуганый мальчик отчаяно пытался ему помешать – обнаженный длинноволосый фрик вовсе не являлся его мокрой ночной фантазией. Скорее, кошмаром. - И все таки иногда я рад, что нахожусь за этой печатью, - печально подумал кто – то в подсознании пацана… Орочимару угрюмо ковырял свой рамен. Ему почему – то было стыдно, как никогда в жизни. Снять трусы, к счастью, не удалось, и сейчас сеннин сидел в коротком оранжевом кимоно, которое мальчишка притащил из дома, драных носках непонятного цвета и перчатках с обрезанными пальцами. Хозяин «Ичираку» косо поглядывал на бомжеватого незнакомца, но хранил деликатное молчание. - Так, я… - Орочимару вздохнул, - мне очень жаль, что так получилось. Вот. - Ням – ням! – пацан доел свой рамен и ткнул в чашку сеннина, - доедать будешь? - Буду! – вспомнив, что не ел четыре дня, Орочимару прижал лапшу к себе. Настала очередь мальчишки горько вздыхать, - может, назовешь свое имя? - Узумаки Наруто, - пацан широко улыбнулся и показал большой палец, - когда – нибудь я стану Хокаге… - Да, да… - угрюмо пробормотал змеиный выродок, уплетая рамен, - только не говори этого так часто… Я бурно реагирую на слово «Хокаге». В это время, в стане Акацуки: Из Гаары все еще извлекают Сюкаку. Кисаме, Зецу и Дейдара стоят полукругом и сверлят злобными взглядами Тоби. Входит Итачи с кастрюлей, полной каши. Сюкаку резко оживляется и принимается вылезать быстрее. Итачи: Пришел Итачи! Акацуки счастливы! Кисаме: Какой – то он странный сегодня… Не с той ноги встал? Дейдара: Кто тут говорил по ноги? Я все слышал! Вы хотите лишить меня еще и ног? Тоби: А давайте оторвем Итачи ногу, и он уйдет из Акацуки по причине нетрудоспособности! А я стану вашим новым товарищем! Дейдара: Инвалидность – не повод выгонять из Акацуки! Вот вчера я с одним пацаном создал органицацию по защите несчастных угнетаемых калек! Скоро попрыгаете, м – м – м… Сасори: Хорошая идея! Дейдара: Я так и знал, что мастер Сасори поймет мои далеко идущие планы! Он, конечно, ни умом, ни талантом не блещет, зато видит всю прелесть организации «АнтиОроЦуки»! Сасори: Заткнись, Дейдара! Я говорил о тайном устранении Итачи, о котором думал последние десять лет… Тоби: Осмелюсь заметить, что Итачи не было в Акацуки десять лет назад… Дейдара: Сейчас мастер Сасори скажет, что знал это наперед… Сасори: Я знал это наперед! Я все знаю наперед! Тоби: … Зецу: Наша цель – обнаружить скрытое логово Орочимару! Не расслабляйтесь! Дейдара: Так вот, вначале я пошел в скрытое логово Орочимару, потому что слышал, что у него тоже были проблемы с руками. И знаете, что он сказал? Зецу: Никто не знает даже приблизительное его местоположение… Гаара: Эй, кто нибудь! Вы либо достаете Сюкаку – либо нет! Че он из меня торчит? Сюкаку: Я чувствую что – то совершенное в этой пещере… Сасори: Кстати, о совершенстве… Мое вечное тело настолько совершенно, что я способен отражать атаки до того, как они будут проведены… Кисаме: А какой в этом смысл? Дейдара: Он сказал, что я тупой самоуверенный подросток с хокагеманией и стукнул меня по голове… Итачи: Итачи били! Итачи хорошо! Сасори: Ты, Кисаме, не способен понять искусство! Дейдара: Искусство – это бум! Вообщем, он стукнул меня по голове утюгом и я отключился. Пришел в себя оттого, что кто – то проехал по мне на инвалидном кресле… Итачи: Итачи? Дейдара: Нет, Итачи жрал кашу в сторонке. Слушай, не перебивай! Он был таким отстойным и несчастным, что я не стал его убивать, а спросил… Кисаме: Насчет атак… Может, проверим твое утверждение? Сасори: Рискни, рыба недожареная! Дейдара: СПРОСИЛ, Я ГОВОРЮ, ХОТЬ КТО НИБУДЬ МЕНЯ СЛУШАЕТ?!!! Итачи: Итачи слушает. И кушает. Каша слушает, а Итачи ее кушает! Дейдара: Отлично! Значит, я спросил, че он такой придурок. А он мне в ответ: «Меня угнетают и обижают, потому что я инвалид». А я возьми – и брякни: «Давай вместе покажем всем здоровым, что мы круты. Типа, устроим совершенный мир! Каждому – по протезу и инвалидному креслу! Нет – буржуям с целыми конечностями!». И, прикинь, он ответил… Тоби: Давайте убьем Дейдару за его убеждения, а я стану новым членом Акацуки! Дейдара: Членом не вышел, морда спиральная! Все любят Дейдару! Тоби: И оставляют себе части его тела как сувениры… Дейдара: Тоби, у меня еще зубы остались! Смотри, а то сбудется твоя мечта – и твой член станет украшением Акацуки! Тоби: Что ты все про члены говоришь? Калека озабоченый… Дейдара: Кончай, Тоби! Я начинаю злиться! К тому же, Итачи на моей стороне! Правда, Итачи? Итачи: Итачи разлюбил Акацуки… Кисаме: Кто меня рыбой назвал? Кто? Выходи на бой! Это ты, Дейдара? Сасори: Хе – хе – хе! Мое искусство обмана совершенно! Я запудрил ему мозги… Тоби: … Итачи: … Дейдара: … Кисаме достает кунай. Сасори, предсказывая его атаку, делает шаг в сторону и спокойно стоит. Сасори: Вот видишь! Я отбил твою атаку еще да того, как ты ее провел! Кисаме кидает кунай и попадает Сасори прямо в сердце. Сасори: УРГХ! Это невозможно! Ты слишком быстр и умен! Оо, я умираю… Где моя траурная музыка, куклы родителей и бабушка Чие? Я видел это заранее… Кто переписал сюжет? Тоби: Ура! Сасори умер! Теперь я стану… Итачи активирует супер Шаринган. Тоби падает на землю и умирает в страшных мучениях. Итачи: Итачи? Почему Тоби умер? Дейдара: Потому что я ему башку проломил, идиот! Итачи: Жестокий Дейдара… Кисаме: Так, теперь нас осталось трое… Зецу: Четверо! Кисаме разрубает Зецу напополам своим громадным мечом. (Автор злодей – он убил разрекламированного Зецу.) Кисаме: Трое. Итачи: Каша, не смотри! Дейдара: Я от вас ухожу! Посвящу остаток своей жизни новой организации «АнтиОро». Считайте, что я умер! Все, покедава! М – м – м… Кисаме: Ну что, как в Горце? Должен остаться только один? Итачи: Итачи уходит с кашей. Кисаме остался один. Дейдара: Да, кстати, этот колясочник мне ответил «А – а – а – а!»! Наверное, потому что какая – то злобная псина попыталась откусить от него кусок… Все, все, меня здесь нету… Итачи: Итачи… Итачи не странный! Итачи умный… Пошли, каша, пошли с Итачи! Кисаме: Так, я теперь лидер Акацуки. Чем бы заняться? А, знаю, пойду, призову из прошлого четвертого Хокаге. Но сперва – выгоню из пещеры этого… Безбрового… И Сюкаку тоже выгоню. Я крут! Гаара: … Сюкаку: Каша… Так тебя зовут Каша… Час спустя, окрестности Ичираку Рамен: Четвертый: Я… Что я здесь делаю? Где Девятихвостый? И почему так хочется кушать? И кто был тот черноволосый мужик на моем монументе?... Четвертый Хокаге, он же Йондайме, выхваченый из прошлого в тот самый момент, когда девятихвостый Кьюби пытался нанести свой сокрушающий удар, был в полной растерянности. Коноха изменилась. Люди изменились – они тыкали в него пальцами, смеялись и кидали камнями. За что? Неужели он настолько не вышел фактурой? Кинув взгляд на свой громадный монумент, Четвертый остолбенел – его прекрасное лицо, и так извращенное скульптором – неудачником, покрывали пошлые надписи, гласящие, что… Нет, ну это же не NC – 17, так что перечислять их я не буду. Судя по написаному, он не только являлся отцом всего юного поколения пяти деревень, но и был причастен к недавней эпидемии сифилиса среди мужчин. Так что, камни – вовсе не самое худшее, что могло с ним произойти. Грустно вздохнув, Йондайме внезапно почувствовал ЗАПАХ, сногсшибательный, как каменный обвал в горах, зовущий, как взгляд Шарингана Итачи. Запах, дарующий надежду на будущее… Четвертый не ел уже больше недели, так что, закрыв глаза и доверившись обаняию, двинулся вперед. Что же это за запах? Хозяин Ичираку: Говорил тебе – не вывешивай грязные стоячие носки перед входом в ресторан! Жена Хозяина: Но им нужно выветриться… Хозяин Ичираку: Дура! Этим запахом всех посетителей отвадила! Жена Хозяина: Нет, смотри, один идет! Чем я могу вам помочь? К счастью для Йондайме, он свернул с курса и, минуя носки, зашел прямиком в Ичираку. Посчитав, что рамен – тоже неплохо, Четвертый глупо улыбнулся и подошел к прилавку. На него подозрительно косился оборваный бомж в коротеньком оранжевом кимоно и долбанутый на вид подросток. Посчитав, что совершит доброе дело, Йондайме спихнул бомжа на пол и уселся на его место. Денег у него отродясь не бывало, так что оставалось надеятся на собственное обаяние. - Я так голоден… - протянул герой скрытого листа. Хозяйка Ичираку фыркнула и ткнула пальцем в пацана: - Вот этот сегодня всех угощает… У него проси. - Я один из легендарной тройки сеннинов, - послышался голос встающего бомжа, и я не позволю так с собой обращаться! - Еще скажи, что ты – змеиный мастер Орочимару! – Четвертый пнул незнакомца ногой и тот вновь встретился с немытым полом Ичираку, - развели тут попрошаек! - Идиот белобрысый! – мальчишка ткнул в Йондайме палочками для еды. Расценив это, как предложение отужинать, желтой молнией Четвертый ринулся к чашке с раменом и, выхватив ее у подростка, принялся с аппетитом уплетать. Два следующих события произошли одновременно. Бомж выкрикнул непонятные слова, а на ладони пацана засветился… Наруто: Расенган! Орочимару: @#$%%@*^^%!!!!! Как он посмел меня не узнать? Я, Орочимару – сама, мастер змей и печатей, величайший в истории герой, гениальный исследователь… Наруто: Бей его! Будешь знать, как есть мой рамен!!! Орочимару: Изобретатель самых необычных дзюцу, натурал в расцвете сил, бывший член Акацуки… Наруто: Я достану из тебя мою лапшу, даже если придется вскрыть тебе живот! Орочимару: Никто меня не любит… Я рыдаю, слышите! Ры – да – ю!!! Наруто: Рамен – не пища для всяких скандальных блондинов! Вот тебе, и еще, и еще… Орочимару: Начинаю рыдать громче! А – а – а – а – а!!! Наруто: А – а – а – а – а!!! Четвертый: О – о – о – о – о!!! В дверях появляются Кимимаро и Дейдара с транспарантами «Отрежь ногу – получи бесплатный значок клуба «АнтиОро» и «Каждому калеке – по велосипеду с ручным тормозом!». Кимимаро: Ой! Орочимару – сама, кто вас обидел? Почему вы так одеты? Четвертый: О – о - о… Орочимару? Вот б… Орочимару: А – а… Кимимаро? Что ты здесь делаешь? Ку – ку – ку… Наруто: Бва – ха – ха! Инвалид! Кимимаро: Не нужно было тебя это говорить… Что сейчас будет… Дейдара: Кто тут с презрением отозвался об инвалидах? А, знаю, высокий чувак со светлыми волосами, глупой мордой и дыркой от Расенгана! Вперед, коллега, покажем ему, как нас недооценивать! Четвертый: Умираю… Орочимару: Он притворяется! От дыры в левой стороне груди еще никто не умирал! Наруто: Супер – гипер – Расенган! Орочимару: Sen’ei ta jashu! Версия Анко! Дейдара: Номер Девятнадцать! Бум! Кимимаро: Tsubaku no mai на инвалидном кресле! Несколько позднее: Хозяин Ичираку: И кто за все это заплатит? Нару/Оро/Дей/Кими: (одновременно тыкая пальцами в едва живого Йондайме): ОН!!! Четвертый: Только если натурой… Ох – ох… Орочи уже не главный герой, это радует, но его все равно будет много. И это был мой первый раз, девятнадцатый по счету... Девушка, желающая замуж Глава третья: Бессердечный! Поговорим о первых поцелуях. Несомненно, они запоминаются на всю жизнь (вот втираю мозги доверчивым гражданам!), как и первая любовь. Самый первый раз – такой волнующий и необычный… Кстати, о необычном: Первый поцелуй Третьего Хокаге: Третий Хокаге: Поцелуй меня! Клон Третьего Хокаге: Почему я? Тебе надо – ты и целуй! Третий Хокаге: Ты МОЙ клон! Ты обязан мне подчиняться! Клон Третьего Хокаге: Ты себя в зеркало видел? Третий Хокаге: Видел… Сразу влюбился! Клон Третьего Хокаге: Не хочу я быть твоим клоном.… Пойду, утоплюсь. Третий Хокаге бросается к нему на шею и обвивает ее руками. Третий Хокаге: Чмок! Клон Третьего Хокаге: Бе – е – е… Клон исчезает, словно получив повреждение. Третий Хокаге: Теперь я опытный! Пойду кадрить Орочимару – куна! Первый поцелуй Орочимару: Орочимару тринадцать лет. Такой же тощий и высокий, с размалеваными глазами и кривой улыбкой сумасшедшего. Длинные волосы растрепаны, в каждом ухе – по три сережки, ногти покрашены черным лаком. Фрик… Третий Хокаге: Орочимару – кун! Мой ученик! Орочимару: Че надо, двинутый? Не видишь – баб кадрю! Третий Хокаге: А меня покадрить не хочешь? Орочимару: Че, заболел? Ты страшный, как чума и старый! Третий Хокаге: Мое сердце все еще молодо! Я любви хочу! Орочимару: Тихо, дедуля. Поцелуй меня в зад! Третий Хокаге: С удовольствием! Три минуты спустя, Орочимару сидит на пыльной мостовой и сверлит взглядом удаляющуюся спину скачущего от радости Хокаге. Рядом – Дзирайя в обнимку с Цунаде. Орочимару: И это был мой первый поцелуй… Но почему ТУДА? Я что – особенный? Избранный? Дзирайя: Ты просто дико везучий… Дзирайя целует Цунаде. Орочимару поднимается и бредет домой. Первый поцелуй Итачи: Итачи младенец. Отец с гордостью показывает его родне. Отец Итачи: Я назвал его Итачи. Я чувствую, что в нем сокрыта великая сила, он будет вести наш клан к процветанию! Орочимару: Спорим, он станет причиной гибели клана Учиха? Лучше отдай его мне сейчас, вареные младенцы просто тают на языке! Отец Итачи: Орочимару! Тебя никто не приглашал! Немедленно, покинь мой дом! Орочимару: Выгони меня! Попробуй! Я буду цепляться руками, ногами и языком… Мать Итачи: Только не это чудовищное дзюцу! Это отвратительно! Кто его этому научил? Орочимару: Я сам придумал! Сейчас покажу…. Отец Итачи от безысходности запускает сыном в Орочимару. Тот ловит Итачи и подносит малыша к лицу. Орочимару: Итачи! У – тю - тю! Какой у нас мерзкий малыш… Отец Итачи: Отпусти его! Орочимару: Сам кинул – а теперь назад просишь? Так дело не пойдет! Гордый отец, да? Хочешь видеть, как сын растет, меняется, влюбляется… Его первая победа и первый поцелуй… Знаешь, Учиха, про мой первый поцелуй? Ты тогда так смеялся, что намочил штаны! (шипит) Помнишь?!! Отец Итачи:… Мать Итачи: Отпусти...те его, Орочимару – сама. Молю вас! Хотите, на колени встану… Отец Итачи: Орочимару – сама… Имейте сострадание…. Орочимару: (мысленно) Вот дрянь дело! Я же пошутил! Напугал их до полусмерти… Что все так боятся моего дзюцу? Длинный язык – это круто! И Третьего Хокаге легко отпугивает… Ладно, не буду рушить образ крутого злодея… Как там принято смеяться? (вслух) Ха – ха… Бва – ха – ха... Бва? Итачи: Мва – ха – ха – ха – ха! Орочимару: Ушам не верю… Орочимару нервно облизывает губы. Мать Итачи теряет сознание. В глазах перепуганного младенца загорается Шаринган. Орочимару: Была не была… Целует Итачи. Отец Итачи: Извращенец… Орочимару: Я украл первый поцелуй твоего сына, Учиха. (мысленно) Сам, правда, не знаю зачем… Можно записать в любовные победы будущего покорителя сердец Орочимару – самы. (вслух) Возвращаю тебе Итачи… Эй, а че это он синий такой? Первый поцелуй Кабуто: Орочимару: Глупая игра… Как там она называется? Кабуто: Бутылочка. Тот, на кого указывает горлышко, целует того, на кого указывает донышко. Кимимаро: Итак, кто играет? Я, Великий, Четырехглазый, Собака и Итачи… Кому – то нет пары… Орочимару: Пары будут в яойных фанфиках. Давай, раскручивай, пока Итачи не предложил целоваться с кашей. Итачи: Э – эх… Кабуто: Кимимаро и Бакемунья… Кимимаро: Нет, нет, ты ошибся! Смотри, она указывает на Орочимару – саму! Кабуто: (шепотом) Ну подожди у меня, инвалид! Помни, кто тебе уколы делает!!! Кимимаро: Я … Я… Ошибся… Это Бакемунья, да, точно, Бакемунья… Бакемунья: Гав?(Почему с этим мешком костей? Все равно что людям целоваться с кашей…) Итачи целует кастрюлю с кашей. Бакемунья: Гав…(Нет, ну я не то, что бы против…) Орочимару: Руки прочь от моей собаки! Извращенцы хреновы! Мне ее после вас что – отмывать? Бакемунья, иди к папочке, он не даст тебя в обиду… Орочимару берет собаку на руки и сверлит злобным взглядом остальных Бакемунья: Гав. (Орочимару – сама, иногда я горжусь, что ты мой питомец!) Бакемунья лижет Орочимару в щеку. Он расплывается в улыбке. Кабуто: Кимимаро, Бакемунья выбыла, поэтому Орочимару – сама имеет право выбрать, кого поцеловать! (мысленно) Меня! Меня! Я тут самый нормальный! Кимимаро: А причем здесь Великий? Кабуто: Тупой калека! Орочимару: Кабуто, мне в голову закрадываются неприятные подозрения… Кабуто: Я ничего не скрываю!!! Мое сердце открыто!!! Орочимару – сама… Орочимару: Подозрения о том, что ты прячешь свои истинные намерения и пытаешься меня отвлечь этой глупой болтовней… Кабуто: Вы правы… Орочимару выхватывает кастрюлю у Итачи и тыкает в лицо Кабуто. Орочимару: Так бы сразу и сказал, что голоден! Что мы – изверги? Итачи: Итачи!!! Каша!!! Итачи кидается к кастрюле, но Орочимару успевает ее убрать. Итачи утыкается в губы Кабуто. Кабуто: Мм – м – м… Итачи: Мм – м – м… Кимимаро: В чем смысл жизни гея?.. Кабуто: Бя – я – я… Итачи: Ня – я – я… Итачи будет любить Кабуто. Спать рядом с Кабуто. Кабуто любит кашу? Кабуто: Нет!!! Нет!!! Нет!!! Орочимару: Итачи, каша ревнует! Быстрее иди, извинись перед ней. Итачи убегает с кастрюлей. Кабуто: Вы спасли меня, Орочимару – сама! Как я могу отблагодарить вас? Орочимару зевает. Орочимару: Не подходи ко мне, ты весь в каше. Иди, запиши в электронном дневнике эту дату. Твой первый поцелуй… Кабуто: Как вы узнали, что первый? Орочимару: Во первых, ты покраснел и у тебя дрожат руки. Во вторых, Итачи понравилось, а он любит ТОЛЬКО невинных мальчиков. В третьих… Орочимару переглядывается с Бакемуньей. Кабуто: Что, Орочимару – сама? Орочимару: Только полный идиот, Третий Хокаге или неопытный подросток будет страстно желать поцелуя со МНОЙ!!! Кимимаро: Я идиот… Третий Хокаге – это Третий Хокаге. Методом исключения, выходит, что невинность воплощаешь ты, Кабуто. Кабуто: Но почему, Орочимару – сама, вы так недооцениваете собственное обаяние? Орочимару: Наверное, потому что я старый самовлюбленный козел с накрашеными глазами, выпирающийми скулами, ртом до ушей и крайне поганым характером. Кимимаро: Великий! Вы позабыли о длинном языке, дурном вкусе в одежде, облезших пластмассовых сережках и долговязой фигуре! Кабуто: АХ ТЫ! УМРИ ЖЕ, КИМИМАРО, ОТ РУК МОИХ! ЯРОСТЬ МОЯ НЫНЕ БЕЗГРАНИЧНА! ЗА ОРОЧИМАРУ - САМУ! Кимимаро: Что я делаю в этом жестоком фанфике? Девочки, напишите лучше романтичную историю о моей безграничной преданности Орочимару – саме с размышлениями о смысле жизни. Я же такой симпатичный и трагичный герой! Кабуто: ДА КТО ПРО ТЕБЯ ЧИТАТЬ БУДЕТ? ШИ – НЕ!!! Орочимару: Даже я содрогаюсь от созерцания подобной жестокости… Пойду, привяжу Итачи к батарее и буду у него на глазах есть кашу… Бывает и такое… Несправедливо и до слез обидно! Орочимару, например, говорил, что именно первый поцелуй оказал влияние на его становление как личность. Врал, он, конечно, но это было не так уж и далеко от истины. При подобном раскладе, поневоле возненавидишь всех Хокаге, а так же свидетелей твоего позора. И весь мир, просто потому что другим повезло больше.… Наверное (вспомним Хокаге… который его ТУДА поцеловал). Орочимару о подобных пустяках предпочитал не задумывался. Он с упоением прокрутил в памяти синее личико младенца Итачи, пунцового Кабуто и даже вечно озабоченного Третьего Хокаге. Жизнь прекрасна! Тому были четыре причины: Причина №1: У Хьюги Нейджи крайне неприятное для окружающих чувство юмора. Причина №2: Против него, Хьюга Нейджи ничего не имеет. Причина №3: Зато имеет против остальных в доме Орочимару. Причина №4: Хьюга Нейджи сейчас рядом с ним! Сеннин повернулся к мальчику, задумчиво наблюдающему за принимающим душ Итачи (нет, душ был не из каши. Учиха считал, что подобная трата продукта недопустима в условиях текущего нарастающего напряжения в отношениях с главным поставщиком ингредиентов для вышеупомянутого дара богов. Короче, он поругался с Кабуто и тот пригрозил, что перестанет покупать крупу и перейдет на рамен). Орочимару был рад, что хоть кто то общается с ним не по долгу службы, не из – за обещаний силы или угроз – а просто потому что им есть, что обсудить. Бедный Кабуто! Он тихо – мрачно строил зловещие планы мести ничего не подозревающему Нейджи, пока Орочимару буквально из кожи вон лез (плохая фраза по применению к Змеиному Мастеру, но что тут поделаешь…), воплощая в жизнь свои заветные мечты. Почему не с Кабуто? Почему с этим… бледноглазым придурком с варикозом на морде…. Ученик все сильнее сжимал кулаки и углублялся во тьму не хуже, чем Саске три года назад. Как не странно, Саске его не бросил и даже поддержал во вхождении во мрак ночи… Они сидели в комнате Кабуто и молча ангстились. Хуже быть не могло. Или могло? - Эй, Нейджи, как там Итачи? – по лицу Орочимару было трудно понять, о чем он думает. Нейджи взглянул на часы и усмехнулся. - Ровно через минуту, в комнате Итачи сработает сигнализация, оповещающая его о попытке кражи манной крупы. Забыв обо всем, он ринется туда, а твой спрятанный клон утащит его кастрюлю и спрячет в комнате Кимимаро, куда будут вести следы каши. Если же Итачи захватит с собой кастрюлю, то перейдем к плану В… - Я активирую ловушку у двери, Итачи упадет, а твой клон, замаскированый под Кимимаро, схватит кастрюлю из ослабевших пальцев и убежит в комнату настоящего Кимимаро… - Начинаем… Раздался сигнал тревоги… - Ума не приложу – почему наш Итачи убил бедняжку Кимимаро? – Орочимару печально покачал головой, - Злой он какой – то! Это все Акацуки! Не зря я в свое время ушел из этой зловещей организации… - Орочимару – сама! Кимимаро еще жив! – Кабуто сидел на коленях рядом с пострадавшим и пытался хоть чуть – чуть облегчить его страдания. - Правильно! Из – за Акацуки Итачи разучился нормально убивать! Я всегда говорил – подобные организации лишь умеют промывать мозги… - Кто – бы говорил! – Саске косо зыркнул на сеннина, - это вроде бы ваша специальность… - Неправда! – завопил Кимимаро и умудрился ненадолго приподняться над полом, - Этот человек… Орочимару – сама.… Никогда не промывал мозги… Никому… Он по настоящему велик и мудр! - Точно! – Кабуто дружески шлепнул инвалида по плечу, отчего тот потерял сознание и рухнул, ударившись головой об собственное инвалидное кресло. - Ты жесток, Кабуто, - спокойно заметил до этого молчавший Нейджи, - ты его убил. - Я еще жив… - Кимимаро вновь пришел в себя. - Какие мелочи! Кимимаро – либо туда – либо сюда, прекрати метаться между жизнью и смертью! Как ванька – встанька! - Орочимару – сама, - последний представитель клана Кагуйя всхлипнул, - я вижу свет… - Почтим же память усопшего минутой молчания, - Орочимару уселся в кресло
Haruno Sakura: Орочимару – сама иногда был очень сентиментальным, особенно, по средам. Глава вторая: Собачья жизнь Среда… Саске фыркнул, глядя на Кабуто, медленно сползающего по стенке. Орочимару снова в своем репертуаре – только что злобный ползучий гад с невинным видом чмокнул влюбленного ученика, прошептал что – то о добре и справедливости и скрылся в своей комнате. Несмотря на ярко выраженную антипатию к заумному очкарику – к слову, взаимную – Саске было его жаль. Нет ничего хуже одиночества в кругу близких людей, он испытал это на собственной шкуре и врагу бы такого не пожелал. Если бы не поддержка Наруто, Саске так и остался бы мрачным молчаливым подонком с манией величия. А сейчас он в меру мрачный, в меру молчаливый подонок и его мания величия превосходит все известные мании!!! Отвлекшись от неприятных мыслей, предпоследний из Учих присел рядом с Кабуто и похлопал его по плечу. - Руки помой, ведь только что в трубе ковырялся! – буркнул Кабуто и резко вскочил на ноги. - Дурак, - категорично заявил Саске, - я помочь хотел. - Хочешь помочь – заканчивай работу и убирайся! Орочимару – сама желает принять ванную! - Я уже все, - Учиха пожал плечами и принялся оттирать черные разводы грязи с бледной кожи. Кабуто нервно переминался с ноги – на ногу. Закончив приводить себя в порядок, Саске выписал счет и протянул его очкарику. Тот краем глаза взглянул на явно завышеную сумму и тут же отсчитал деньги. - Вот, возьми. Проваливай поживее! Саске положил почти честно заработаные купюры в карман и молча направился с выходу. Кабуто проводил его долгим, несчастным взглядом и все – же не выдержал. - Эй, Саске, извини меня. Я правда больше не хочу твоей смерти. Просто… Орочимару – сама… так неожиданно… - Кабуто… - Саске слегка улыбнулся, - ты всегда говоришь о желаниях Орочимару. А сам ты чего бы хотел? Только честно. - Всех благ для Орочимару – самы! – на автомате выпалил верный ученик и запнулся. Желания учителя – его желания, это принцип деревни звука. Принцип всех, кто жаждал силы змеиного мастера. Неужели по другому не бывает? - Ты его сильно любишь, верно? - Больше всего на свете… - грустно ответил Кабуто. - А ему все равно… Орочимару никогда не думал о других, он действительно плохой человек… - Не смей плохо говорить об учителе! – закричал ученик, - что ты знаешь? Он очень хороший и добрый, просто этого никто не замечает! Если я его оставлю, то докажу вашу, неверную истину о том, что Орочимару – сама погряз во мраке!!! Я никогда… не брошу его! Орочимару хороший! №1 Орочимару: Смотри, Кабуто, птенец выпал из гнезда. Что мы должны сделать? Кабуто: Вы так добры ко всем живым существам, Орочимару – сама! Да, давайте вернем его на место… Орочимару – сама, вы что – случайно свернули ему шею? Орочимару: Нет, Кабуто, я сделал это специально. Кабуто: Но зачем… Орочимару: Во первых, я ненавижу голубей. Во вторых, его жизнь была бессмысленна, я буквально спас малютку от мучений. Кабуто: О, вы просто ангел!!! Орочимару: Да? А я то думал, что я злобный змеиный выродок – психопат с дурным вкусом в одежде. И что это я на себя наговариваю? Орочимару хороший! №2 Кабуто: Орочимару – сама! Этот синоби из деревни Тумана ранен и не может даже пошевелиться. Он шел к вам за помощью! Их деревня была атакована вчера ночью… Орочимару: Очень интересно. Между прочим, мы в состоянии войны с этой деревней. К тому же, я был там вчера ночью и никого не атаковал, а этот парень плелся за мной всю дорогу до дома. Очередной глупый шпион,… Что же мне такого сделать, что – бы меня прекратили преследовать? Шпион: Может, сдаться властям? Орочимару: Конечно! Как я сам не додумался? Всегда мечтал провести остаток дней за решеткой. Шпион: Странно… А мне говорили, что вы несговорчивы… Кабуто: Орочимару – сама! Почему вы пинаете беднягу? Он же неспособен к сопротивлению! Орочимару: Именно поэтому, Кабуто. Кабуто: Как ужасно. Орочимару: Кабуто, ты знаешь, что делают со шпионами в других деревнях? Кабуто: Нет… Орочимару рассказывает ученику, ЧТО злобные Хокаге, Казекаге, Райкаге и прочие творят с пленными шпионами. Кабуто бледнеет и хватается за сердце. Кабуто: Орочимару – сама! Ваша доброта и впрямь безгранична! Не дав бедолаге попасть к ним в руки, вы творите чудеса благородства и терпения! Вы такой хороший… Шпион: Я категорически с этим не согласен… Орочимару: А тебя никто и не спрашивал! Продолжай, Кабуто! Орочимару хороший! №3 Орочимару: А вот подарок нашему Кимимаро! Чудесное инвалидное кресло! Кимимаро: Но я могу ходить сам… Орочимару: Что я, зря его покупал что ли? А ну, иди сюда! Сам ходить можешь, значит? Сейчас исправим! Кабуто: Орочимару не забыл о дне рождения Кимимаро! Он такой хороший!!! Саске удивленно поднял брови, но промолчал. В конце концов, каждый имеет право воспринимать правду так, как ему удобнее. Сами не лучше… Наруто, например, наотрез отказывался признавать недостатки и мрачную сторону натуры Саске и считал его милым, мягким и пушистым,что не мешало противному лисьему отродью издеваться над Учихой похлеще, чем Орочимару. Последний, кстати, уже вплыл в гостиную и ехидно поглядывал на ящичек с инструментами, который Саске держал в руке. - Орочимару – сама!!! « Он меня все – таки бесит, - Саске послал самый угрюмый свой взгляд в адрес Кабуто. Тот этого не заметил и продолжал взирать на учителя, словно собачонка. Очкастая такая, противная тощая собачонка, - он еще хуже, чем Орочимару!» - Саске – кун, - вкрадчивый голос чуть дрогнул, произнося его имя, - я вижу, ты не зря покинул мой гостепреимный дом. Иначе… - Орочимару чуть помолчал, дабы его слова произвели больший эффект, - иначе ты так и не нашел бы смысл жизни. Умер бы, так и не узнав, что являешься пассивным геем и прирожденным слесарем. Тебе так идет эта форма, Саске – кун!!! - Я не пассивный! – яростно соврал Саске и тут же осекся. Мамочки! Он только что, перед лицом Орочимару, признал себя геем – сантехником, а ведь они с Наруто не афишировали свои больше чем дружеские отношения. - Саске – гей? – Кабуто не поверил своим ушам, - я всегда замечал в нем что – то необычное, но… Ладно, я - гей, девушки меня никогда не любили, но… Договорить ему не удалось. Лицо Орочимару – самы приняло крайне злое выражение и он прошипел: - Кабуто, почему я не в курсе, что ты гей? - А разве Вы не гей, Орочимару – сама? – искренне изумился ученик. - Да, да! – поддержал его Саске, - я сам видел, как ты поцеловал его! В ГУБЫ! - Ну и что!!! Я и Бакемунью целовал! - С языком? – не поверил своим ушам Кабуто. - Кабуто, - голос Орочимару приобрел стальные нотки, - если бы я использовал язык, бедная собачка умерла бы от удушья. В моей жизни были четыре женщины – Анко, Итачи, Дзирайя и Третий Хокаге! Я абсолютный натурал! - Разве Анко – женщина? – удивился Учиха. - Смотря, с какого ракурса, - сеннин выглядел немного обиженым, - ты сомневаешься в правдивости моих слов, Саске – кун? - Нет, что вы, - встрял Кабуто, - раз вы говорите – что натурал, значил, мои надежды и впрямь тщетны. Простите меня, сейчас пойду сделаю харакири, потому что посмел осквернить ваш дом своим голубым присутствием. Ученик, опустив голову, направился на второй этаж, и на полпути, не выдержав, разрыдался. Орочимару проводил его задумчивым взглядом и усмехнулся. - Ты чудовище! – заорал Саске, сжимая кулаки, - останови его! Немедленно! Он не шутит! - Кабуто не сможет сделать харакири. - Ты имеешь ввиду, что у него духу не хватит? Да он упрямее, чем Наруто! Орочимару вздохнул и медленно, растягивая слова, словно перед ним стоял двухлетний карапуз, объяснил: - Что бы совершить харакири, нужен по крайней мере острый нож. Единственный нож в доме находится на третьем этаже, а я сегодня с утра подпилил ступеньки на лестнице. Дикий грохот и крик Кабуто подтвердили его слова. Хьюга Нейджи шел вершить свою судьбу. Неделю назад, крайне пьяный Гай – сенсей заявил, что только ему, владельцу бьякугана, прирожденному гению, под силу победить Орочимару. « Нейджи, - Гай – сенсей икнул, - ты крут… Я, типа, говорил, что Ли – мой любимый ученик… Так вот, я врал. Ты мой лучший питомец! Давай, купи учителю еще сакэ, а я расскажу тебе много чего интересного…» Когда Нейджи потратил почти все свои деньги, Гай – сенсей наконец то подозвал его поближе и, сражая все живое перегаром, шепнул: «Твоя задача – убить Ака… Ака… мару… Не, Орочи… мару…. Или Акамару? Ака – цуки… Ака – мару… Орочи – мару…» «Акамару – это собака Кибы, - услужливо подсказал генин, - а Акацуки – это организация, против которой мы боремся…» «Не, точно не Акацуки, - уверенно выдавил Гай – сенсей, - оста – ется… Орочи… че – то там! Тока ты крут… Спаси деревню… Че то я упустил?» «Нет», - Нейджи покачал головой и пошел убивать Орочимару. Три дня он искал Цунаде, два дня выспрашивал у нее, где живет ползучий враг, полтора дня – благодарил за помощь, а остальное время – шел к цели. Дом Орочимару был совсем близко, оттуда доносились дикие крики, взывающие о помощи. Место холодное, как подземные воды, мрачное, как сердце хозяина, страшное, как Третий Хокаге – место, где вороны пели псалмы невинно убиенным младенцем, чьим единственным надгробьем являлось сухое дерево из леса смерти… Бррр… Нейджи поежился и активировал Бъякуган. Во дворе, огороженым мрачным белым заборчиком со зловещими надписями, вроде «Кимимаро – дурак! Кабуто – идиот! Орочимару – сама! – подпись – Третий Хокаге», явно творилось жуткое злодеяние. Одна зловещая фигура носилась за другой, сжимавшей в обьятьях… Ребенка! Да, ребенка! Так нежно можно прижимать к сердцу лишь любимое дитя. И эти вопли… Неужели… - Чудовище! – процедил Нейджи и перемахнул через забор… В чем – то он был прав…* Пока Саске оказывал первую помощь ошеломленному Кабуто, Орочимару решил принять ванную. Мысли о прозрачной теплой воде наполняли его душу блаженным светом небес. Насвистывая под нос веселую мелодию «Умер, умер наш Хокаге, скоро сгинет Казекаге», он вошел внутрь и застыл. Медленно перебрав в уме все возможные ругательства и, досчитав до десяти, Орочимару схватил вантуз и кинулся во двор, где Итачи совершал утреннюю молитву создателю манной крупы. - Итачи!!! – от его крика, мигом попадали с веток все вороны, так что младенцы остались без псалмов, - Итачи!!! Итачи!!! - Итачи занят, - меланхолично пояснил Учиха, оторвавшись от распевания Четвертой Оды Каше, - на чем Итачи остановился? - Ты, сука, варил свою вонючую кашу в моей ванной, - Орочимару уже переступил через свой гнев и говорил спокойно. - Кастрюля – маленькая, ванна – большая, - несмотря на глухоту, Итачи мог читать по губам Шаринганом, так что иногда отвечал в тему, - больше каши – Итачи хорошо. - Я тебя убью, - сеннин уже шептал, сдерживая клокочущую ярость. Учиха внезапно встал с колен и погрозил пальцем Орочимару. - Будешь оправдываться? – тот ухмыльнулся, - давай, моли о пощаде. - Орочимару сказал, каша вонючая, - с видом авторитета заявил Итачи, - каша – не вонючая! С этими словами, Учиха Итачи стукнул Орочимару кулаком по голове… - Что это за шум? – спросил возлежащий на кушетке с ног до головы перебитованый Кабуто у Саске. Генин выглянул в окно. - Итачи гонится за Орочимару и пытается оглушить его кастрюлей с кашей… - Мы должны помочь Орочимару – саме! – заявил ученик и попытался встать. Зря он это сделал… Сломаных костей стало немного больше. Саске помог пострадавшему принять лежачее положение с поинтересовался: - Ты же чуть не умер из – за него. Неужели все еще волнуешься об этой змее? - Я его люблю, - грустно протянул Кабуто и слабо улыбнулся, - и я счастлив даже просто быть рядом. - Ясно…- Саске снова выглянул во двор и почесал затылок. - Что там? – очкарик напряженно всматривался в спину Учихи. - Орочимару гонится за Итачи и пытается засунуть ему вантуз в… Туда, куда ты подумал, в общем. - Отлично! – Кабуто повеселел и пошевелил здоровыми пальцами левой руки, - Орочимару – сама не может проиграть Учихе! - А я и обидеться могу, - невнятно пробубнил Саске и задернул занавеску. - Извини… И спасибо за помощь. Ты не такой уж и сопляк, как я думал. - Это все голубая солидарность! – улыбка Учихи вдавила Кабуто в диван, - о – ба – жа - ю, когда партнер не может сопротивляться. Ты такой симпатичный, КАБУТО – КУН! - Эй, Саске, не надо! Не смотри на меня так! Саске!!! - Я пошутил. - Уфф… Больше так не делай. Еще минуту бывшие антагонисты провели в молчании. Наконец, Якуши Кабуто не выдержал и вновь попросил проверить, как там Орочимару – сама. Саске молча выглянул за дверь. - Глазам не верю, - пробормотал Учиха. - О, нет!!! Говори, Саске, я приму любую правду. Я… - Хьюга Нейджи гонится за Орочимару и Итачи, вооруженный бъякуганом… - Орочимару – сама в порядке? - Это еще не все… - Саске потряс головой, словно отгоняя дурное видение, - за Нейджи гонится Бакемунья, и похоже, он пытается не догнать, а перегнать этих двоих. Удача – часть силы ниндзя Нейджи, перемахнув через ограждение, имел счастье лицезреть вторую часть эпической схватки Итачи и Орочимару. То, что так нежно прижимал к себе Учиха, оказалось кастрюлей с кашей, а дикие вопли, на деле бывшие грязнейшими ругательствами, издавал помятый и разъяренный змеиный выродок. Мысль о том, что судьбы все – таки нет, промелькнула в мозгу Нейджи. А потом от услышал грозный рык. И увидел ГЛАЗА, горящие огнем преисподней. Ужас охватил генина, и он бросился бежать, размахивая руками и моля хоть кого – нибудь о помощи. На его пути встали два злодея, но, видимо, тоже пораженные тварью из бездны, развернулись и ринулись прочь. Мир рушился на глазах… Удача – залог успеха в любом деле Настоящий мужчина должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына… на худой конец, дочь. Бакемунья вызывала в Орочимару исключительно отцовские чувства – и он ее вырастил. Дерево, к слову, тоже посадил (Бедный синоби Дерево! До сих пор сидит, а как он без ножек встанет?), оставалось построить дом. Ладно, он же старый больной человек, можно и конуру. Для Бакемуньи. Хреновый был из Орочимару строитель… Удача – приоритет Узумаки Наруто Нейджи приземлился прямо на злосчастную конуру. Весил генин немного, но вы же уже знаете, кто ее [конуру] построил… Она развалилась, и прищемила хвост до этого мирно спавшей Бакемунье. Собачка была совсем не злой. Когда два идиота мешают своими криками расслабиться – это пустяк, когда твой любимый дом рушится – тоже не страшно, да и потерю хвоста можно пережить. Дело было в другом. Ну не понравился ей Хьюга Нейджи – и все тут! (С чего бы? Просто ума не приложу… – прим. Автора). Бакемунья издала грозный рык – и ринулась на противного незнакомца. Нейджи и не знал, что умеет так быстро бегать, не используя чакру… Неудачники… Орочимару хотел убить Итачи. Итачи хотел убить Орочимару. Кто знает, чем бы это закончилось, если бы во время очередного круга по двору они не узрили Нейджи с перекошеным от страха лицом, машущего руками, как ветряная мельница, что – то орущего и несущегося прямо на них… Тут у любого сердце в пятки уйдет! Временно забыв о противоречиях, змеиный мастер и убийца из Акацуки бок о бок ринулись прочь. - Уже ночь… Где они сейчас? – спросил Кабуто, неспособный передвигаться самостоятельно, у Саске, с которым за этот день успел cдружиться. - Все еще на крыше… - Саске вздохнул, - решают, кого скормить Бакемунье. - Может, поможешь? – жалобно протянул очкарик, - жалко их… Без еды… - У Итачи целая кастрюля с кашей. Где он ее постоянно берет? Ест, ест – а она не кончается… Неважно. Он должен поделиться, не все же самому лопать… - Он жадный… Теперь Орочимару – сама останется без ужина. - Ничего, потерпит. Съест Нейджи… - Орочимару – сама не канибал! Вот Итачи – вполне можно съесть. Не был бы гад таким жилистым… - Ты же сказал – Орочимару - не каннибал? - А Итачи по твоему – человек? Саске вспомнил Итачи, свесившего ноги с края крыши, почти беспрерывно твердящего «ням – ням – ням» и поющего дурные песни и поспешил согласиться с Кабуто. Учиха Итачи за окном принялся выть на луну… На крыше 1: Нейджи: Мы сидим здесь уже час. Есть предложения? Орочимару: Есть. Мы посидим еще час. Молча. Нейджи:… Орочимару:… Итачи: Итачи… Нейджи: Что это с ним? Орочимару: Он глухой. Наверное, решил, что ты спросил, как его зовут. Нейджи: Жуткий он какой – то… Орочимару: Посмотри на него бъякуганом. Нейджи: Уже смотрел. Орочимару: И что у него внутри? Нейджи: Каша… На крыше 2: Нейджи: Мы сидим здесь уже четыре часа. Орочимару: Ась? Хррр…Хррр… Итачи: Орочимару заснул! Скинем Орочимару! Нейджи: Если это означает, что я останусь наедине с тобой, то я временно стану его телохранителем. Руки прочь от Орочимару – самы!!! Орочимару: Ась? Итачи: Итачи… На крыше 3: Нейджи: Шесть часов… Есть хочу… Орочимару: Попроси у Итачи. Итачи: Итачи!!! Нейджи: Лучше побуду голодным… Орочимару: Это – мудрейший выбор в твоей жизни. На крыше 4: Нейджи: Уже ночь… Я задремал…Эх…Мы, вроде, разговаривали. Так, на чем я остановился? Орочимару: Ты рассказывал о своих секретных дзюцу. Продолжай! Нейджи: Орочимару – сама, ты пытаешься выведать у меня эти дзюцу таким примитивным способом уже двенадцатый раз. Я ни за что не покажу тебе это движение… Орочимару: Какое? Нейджи: Этим способом ты пользуешься уже восьмой раз. Чего ты добиваешься? Орочимару: Что тебе надоест, и ты покажешь мне их добровольно. Нейджи: Посмотрим… До утра еще далеко… Орочимару – сама, а собаки спят? Орочимару: Спят… Только это – особенная собака. Наверное, сила крови. Она сидит неподвижно все это время и ЖДЕТ. Нейджи: Глаза такие страшные… Итачи: Итачи хочет спать… Нейджи: Но у Итачи страшнее… На крыше 5: Нейджи: Орочимару – сама, светает! Знаешь, я передумал тебя убивать. Орочимару: Ты что – за этим пришел? Нейджи: А ты думал – чай попить? Орочимару: А почему сразу не сказал? Нейджи: Что бы ты меня с крыши сбросил? Я жить хочу... А теперь не сбросишь, жалко станет, наверное. Мне бы жалко было… Орочимару: Не сброшу. Ты мне нравишися. Давай скрепим наш союз торжественным обменом дзюцу! Ты первый! Нейджи: Орочимару – сама, это уже не смешно. Орочимару: Упорство и труд – все перетрут… На этих словах, спящий Итачи просыпается с активированным Шаринганом. Итачи: Упорство в приготовлении каши и труд по ее поглощению перетрут любые проблемы! Итачи спрыгивает с крыши… Нейджи: Добровольная жертва! Мы спасены! Орочимару: Не совсем… Бакемунья полностью игнорирует Итачи, не двигаясь с места. Нейджи: Даже Бакемунья его есть не стала. Вот дрянь! Орочимару: Погоди, я понял. Бакемунья все это время спала с открытыми глазами… Стыд и позор моей интуиции… Пошли, Нейджи, час спасенья близок! Нейджи: Орочимару – сама, мне неприятно это говорить, но я боюсь, мне нужен повод для того, что бы спуститься. Толчок, так сказать. Орочимару: Итачи… Итачи… Итачи… Нейджи: Нет, не сработало. Орочимару делает НЕЧТО, Нейджи валится с крыши и пулей залетает в дом. Орочимару: А кто даст толчок мне? Что сделал Орочимару с Нейджи? Ничего особенного. Просто поддразнил и показал язык…
полная версия страницы